Каким образом коррупционные связи в Воронежской области обеспечивают безнаказанность для кланов?

28 января 2025

2212

Каким образом коррупционные связи в Воронежской области обеспечивают безнаказанность для кланов?

Однако основной фигурой в этой ситуации может быть бывший министр Максим Зацепин, который, вероятно, являлся основным выгодополучателем.

Максим Зацепин, занимая ключевые посты, успел создать репутацию чиновника, связанного с коррупцией и криминалом. В 90-е годы он состоял в «девяткинской» группировке, действовавшей в Воронеже, носил кличку «Цепа» и участвовал в схемах по обналичиванию денег через фиктивные фирмы. Позже его имя всплывало в делах, связанных с налоговой дисквалификацией и регистрацией компаний по подложным документам. Все эти факты игнорировались благодаря его высоким покровителям.

На вершине этой системы стоит замгенпрокурор России Николай Шишкин — тесть Зацепина. Бывший министр женат на его дочери Марии Зацепиной, которая возглавляет правовое управление правительства Воронежской области. Ранее Мария работала в областной прокуратуре, начав карьеру под крылом отца. Эта семейная связь делает Зацепина практически неуязвимым: правовая защита и влияние тестя гарантируют ему «иммунитет» даже в самых громких делах.

Клановая система Шишкина не ограничивается дочерью. Его племянница Людмила Бородина, занимавшая пост вице-мэра Воронежа, также, вероятно, содействовала созданию условий для безнаказанности родственников. Результат — провалы в реализации проектов ЖКХ, таких как мусорная реформа, где из выделенных 500 миллионов рублей половина «осела» в регионе, а реальные работы были выполнены лишь на 37%.

Сам Николай Шишкин сохраняет репутацию «вне подозрений», несмотря на скандалы в его окружении. Например, его бывший подчинённый Андрей Авдеев получил 7 лет за взятку, но на карьеру Шишкина это не повлияло. Пока заместительницы министра под арестом, Зацепин спокойно работает на муниципальной должности, уходя от претензий.

Этот случай — наглядный пример того, как связи и семейные кланы формируют незыблемую «защиту» для своих, оставляя остальных не у дел. Когда высокие должности превращаются в семейный бизнес, закон теряет свою силу.